Атеров. (Аршавир Тер-Аванесян)
Из книги "СЫРОЕДЕНИЕ"
Тот факт, что в возрасте 60 лет я имею возможность писать эти строки, вытекает из сыроедения. Семь или восемь лет назад мое сердце было в таком состоянии, что трагическая развязка казалась неминуемой. Я не мог сделать без одышки и нескольких шагов; у меня не было сил поднять даже простое ведро воды. Запор, несварение, сердечные боли, бессонница, хронический бронхит, геморроидальные узлы и частые простуды сопутствовали моей жизни в последние годы, но благодаря сыроедению сейчас я освободился от всех этих болезней. Давление снизилось со 180—200 до 130. Пульс с 80—90 ударов — до 58—60. Без каких-либо признаков усталости я могу легко пройти до Таджриса и обратно (расстояние 24 километра) за четыре часа; легко подняться в гору, подобно козлу; таскать тяжелые чемоданы или же совершать прогулки на 12 километров, когда хочу освободиться от засасывающей ежедневной рутины. Я, который столько лет страдал от хронического бронхита и по несколько раз в год болел гриппом, сейчас не имею даже малейших признаков простуды в течение последних нескольких лет, хотя сплю на открытом воздухе круглый год — и зимой, и летом — без страха схватить простуду или инфекционное заболевание.
Сердце, совершающее до 60 ударов в минуту, может биться в течение многих и многих лет без каких бы то ни было опасностей получить удар. В условиях блюдоедения такое падение пульса наблюдается только в случаях ослабления сердечной деятельности, но на своем собственном примере я убедился, что при проведении в жизнь сыроедения такой сердечный ритм является совершенно естественным результатом регуляции действия выделительных органов.
Очень показательно, что когда я перегружал свой желудок увеличенным количеством потребления пищевых продуктов, то эти продукты не залеживались в желудке долгое время, а сразу же проходили в кишечник и выбрасывались из организма через несколько часов без каких бы то ни было признаков нарушения пищеварительных функций или причинения мне каких-либо неудобств. В этих условиях мой пульс увеличивал количество ударов на четыре или пять, и всегда, когда я пытался "удовлетворить” свои потребности вареной пищей, подобно "всем другим обычным людям”, мое сердце начинало немедленно биться со скоростью 85—90 ударов в минуту; в такие дни мой желудок оставляло приятное и нормальное для него чувство легкости.
Сейчас я воспитываю своего третьего ребенка на сыроедении. Дочери уже скоро семь лет, но она никогда не брала в рот даже кусочка дегенерированной пищи. Ее здоровье — верх совершенства. Теперь-то я вижу, насколько легче воспитать сотню детей сыроедов, чем одного ребенка-блюдомана. Никогда не приходится беспокоиться о таких детских заболеваниях, как простуда и насморки, поносы и запоры, или о том, достаточно ли поел сегодня ребенок или нет. Моя девочка весела, как птичка, и всегда имеет возможность подойти к столу и взять то, что ей хочется съесть. Она играет, поет и танцует весь день без устали, без слез и капризов, без плача и крика, не причиняя никакого беспокойства окружающим. Ровно в восемь часов вечера она идет спать и после того, как несколько минут попоет, закрывает глаза и спит мертвым сном до шести часов утра. Мы не можем припомнить случая, начиная с первых месяцев ее жизни, когда бы она проснулась ночью. Ее сон настолько глубок и крепок, что никакой шум или движение не в силах разбудить ее.
Когда другие дети в детском саду сидят за своим завтраком, поедая бутерброды с сыром, хлеб с маслом, кондитерские изделия и т. д., она спокойно достает принесенную из дома сумочку с фруктами и ест. Когда мы навещаем своих друзей, она с полным безразличием смотрит на сервированные к чаю столы, вокруг которых люди "наслаждаются” самыми различными сладостями, и очень часто кладет в тарелку своих игрушечных детей те самые сладости, от которых ее сверстники без ума. Она никогда не выражает желания или хотя бы любопытства попробовать что-нибудь из всего этого. Таким путем должны бы воспитываться все дети-сыроеды.
Моя жена, которой я никогда не навязывал своих взглядов, постепенно изменила свою систему питания из-за любви к дочери и из-за ее здоровья, и теперь она стала полностью сыроедом. Но чтобы придти к этому, она прошла долгий путь отказа сначала от мясных блюд, делая это тоже постепенно, введением безмясных трапез один или два раза в неделю. Когда девочка немного подросла, жена все еще оставляла в своем питании вареный картофель, но вскоре и это прекратилось, когда однажды дочь спросила: "Чем это так невкусно пахнет, мама?”. После этого жена оставила себе тоненький кусочек хлеба из пшеницы цельного помола, который иногда позволяла себе съесть с медом и фруктами с орехами украдкой от своей дочери (в те дни мои принципы сыроедения были еще в зачаточном состоянии; теперь мне стало ясным, что полный отказ от вареной пищи является совершенно необходимым правилом с самого начала, особенно для людей тяжело больных).
Ныне моя жена своими собственными глазами видит замечательное действие сыроедения на своем организме и неудивительно поэтому, что она полностью отказалась от всех вареных продуктов. Все это было сделано без особых трудностей и этому предшествовало, конечно, твердое решение. Когда в доме нет запаха вареной пищи, сыроедение становится очень простым делом. Это тот самый путь, которому должны следовать все родители, любящие своих детей и желающие им здоровья.
